Главная › Новости

Любовная и пищивая наркомания

Опубликовано: 04.09.2018

Пищевая зависимость (из цикла зависимости)

Наркомания многолика. Может ли еда быть наркотиком?

Механизмы и симптомы наркомании встречаются также у лиц, не употребляющих наркотики, и тогда не возникает осложнений, вызванных их химическим воздействием. Особую категорию составляют «пищевые наркоманы», среди которых имеется несколько разных типов. У пищевых наркоманов смещение не трансформирует первоначальный объект (пищу), который одновременно удовлетворяет сексуальность и поддерживает самоуважение. Однако поздние стадии развития привносят дополнительные бессознательные значения патологическому влечению к пище: она может символизировать фекалии, ребенка (эмбрион), пенис. В таких случаях сфера питания остается единственным звеном, связывающим индивида с реальностью. Описан особый вид пищевой наркомании, встречающейся только у женщин, эта наркомания имеет циклическое течение и родственна маниакально-депрессивным нарушениям.

Иногда имеется потребность в пище особого рода, что обусловлено забытым опытом, вызвавшим базовые конфликты . Подходящий пример— «наркотическое» пристрастие к сосискам.

Понятно, что в процессе беременности активируются прежние бессознательные фантазии вокруг интроекции . У женщин с оральной фиксацией и амбивалентным отношением к беременности оживают их старые конфликты вокруг оральных устремлений. Таким образом, «специфические пищевые наркомании» чаще встречаются во время беременности, чем в другом состоянии.

Некоторые пациенты успешно сдерживают свою «наркоманию» и не поглощены ею целиком, как пищевые наркоманы. Это те, кто испытывает повышенную потребность в кофе, молоке, кока-коле и даже воде, но в остальном относительно нормальны.

Существует характерное отношение между пищевыми пристрастиями и пищевыми фобиями , или некоторыми видами анорексии . Эти фобии могут обусловливаться вытеснением болезненных пищевых пристрастий. Иногда в случаях пищевой фобии посредством психоанализа удается выявить период патологического пристрастия в детстве к избегаемой пище. В иных случаях пищевой характер объектов менее очевиден из-за искажения. В качестве примера можно привести «наркотическое» пристрастие к чтению, частое среди юношей и встречающееся у взрослых.

Пациент, не способный к ожиданию, имел навязчивую привычку носить с собой книги и читать в любую свободную минуту. Книга в кармане вселяла в него уверенность, сходную со спокойствием наркомана, когда при нем наркотик. Психоанализ раскрыл, что на бессознательном уровне пациент уравнивал чтение с едой.

Это значение типично как для патологического пристрастия к чтению, так и для невротических нарушений чтения. Фобический отказ от чтения может происходить вследствие вытеснения пристрастия к чтению, а навязчивые ритуалы чтения зачастую репрезентируют состояния, в которых страсть снова возобладает. Стремление читать во время еды представляет собой попытку отвлечения от орально-эротических побуждений, тем не менее, возвращающихся из  вытеснения .

То же самое справедливо для «хобби», которые имеют тенденцию из увлечения превращаться в навязчивую озабоченность и постепенно становятся абсолютно необходимым условием благополучия и защитой от депрессии.

Любовная «наркомания».

Среди рассматриваемых типов важное место занимают «наркоманы любви», лица, для которых любовь и заверения, полученные от внешних объектов, играют такую же роль, как еда в случае пищевых наркоманов. Они испытывают непреодолимую потребность в чьей-то любви, несмотря на неспособность к ответной любви. Любовь для них только инструмент получения конденсированного орального удовлетворения. Наркоманы любви составляют значительный процент так называемых «гиперсексуальных» индивидов, и часто именно у них возникают маниакально-депрессивные расстройства.

Пациентка вследствие неких переживаний детства страдала от сильного беспокойства оказаться покинутой. Как испуганный ребенок не способен заснуть без матери, сидящей у кроватки, так пациентка во взрослой жизни черпала уверенность из союза с другими. В психоанализе основное сопротивление состояло в отсутствии других интересов, кроме получения заверений, что психоаналитик принял ее сторону. По этой причине пациентка не могла отказать ни одному мужчине. Оставшись в одиночестве, она всегда стремилась немедленно найти партнера, и отсюда понятна ее активная сексуальная жизнь. На самом деле сексуальная жизнь была для нее тем же, что и уверенная материнская рука для испуганного ребенка. Сексуальность пациентки представляла собой способ подавления сильных побуждений орально-садистской природы.

Снова подчеркнем, что все болезненные побуждения, как и наркомания (с наркотиками или без них), представляют собой неудачные попытки некими манипуляциями справиться с чувством вины, депрессией и тревогой. По сути, эти явления относятся к контрфобическим установкам.

Пациенты пытаются «проиграть» ситуации, вызывающие у них страх , и тем самым научиться справляться со своими чувствами. Но часто случается, что игра оборачивается «реальностью», и опасность, которую они попытались контролировать, губит их.

Хотите разместить эту статью на своем сайте?

Пожалуйста, скопируйте приведенный ниже код и вставьте его на свою страницу - как HTML.